Не прошло и 20 лет после преведения монастыря на Лысву, как строения его начали разрушаться. Возможно, это было вызвано недостатками проектирования и недостаточной квалификацией строителей. Архимандрит Симон был вынужден через 16 лет после перенесения монастыря на Лысву сообщить об этом в Святейший Правительствующий Синод. В архиве Пыскорского монастыря находилось письмо архимандрита Симона в Св. Синод от 28 августа 1772 года, в котором приводятся причины, вынуждающие настоятеля обители просить о переводе ее в другое место, и предлагаются источники средств для проведения этих мероприятий.
Святейший Синод, находя вполне основательным представление архимандрита Симона, в 1773 год входил с докладом императрице Екатерине II о том, чтобы «Лысвенский монастырь к возобновлению впредь оказавшийся не надежным, вовсе упразднить, а архимандрита с братиею, ризницу, церковную утварь и всякое монастырское имущество перевсть, по представлению архимандрита, в оставленный за штатом на своем пропитании Соликамский Вознесенский монастырь и впредь тому монастырю именоваться не Вознесенским, но Спасо-Преображенским Пыскорским, так как он в штатах состоит, и быть ему во всем на таком же содержании и жалованье, какое в конфирмованных Ея Императорским Величеством штатах и во учреждении оному Пыскорскому монастырю положено; Пыскорского монастыря угодья и находящееся в Москве его подворье отдать в ведомство коллегии экономии».
Этот доклад 5 марта 1775 года был высочайше утвержден. При этом против 3 пункта доклада, где Святейший Синод полагал новоперемещенный Пыскорский монастырь подчинить ведомству и подчинению епархиального Вятского архиерея для ближайшего наблюдения в означенном монастыре порядка и благоустройства, императрица наложила резолюцию: «Поручить в ведомство Вятского архиерея только на время переведения, а быть ему по прежнему ставропигиальным» [См: 29, С. 38].
Преосвященному Лаврентию, епископу Вятскому, и архимандриту Симону указом Святейшего Синода от 5-го апреля 1775 года предписано было перевести братию и имущество Пыскорской обители в бывший Вознесенский Соликамский монастырь. Монастырь по-прежнему оставался ставропигиальным.
По получении указа Св. Синода архимандрит Симон с братией переселился из Лысвенского монастыря в Соликамский Вознесенский, взяв с собой движимое имущество обители. Вот как описывается это событие в Соликамском летописце: «В Соликамскую в 1775 г. августа 2 числа в воскресный день переход был из новостроящегося Пыскорского монастыря в город Соликамскую (в Вознесенский прежде именовавшийся монастырь) с церковною церемонией из стараго монастыря крестный ход, с местными всеми образами и по входе шествовал архимандрит с братиею, с Лысвы до Соликамской, також и встреча была из города в половинной дороге с церковною церемониею из собору протопоп с братиею в облачении, и по приходе в реченный Вознесенский монастырь, а переименованный Ставропигиальный « Соликамской Пыскорский Преображенский монастырь», по св. Литургии благодарный молебен был со звоном и пушечной пальбой» [См: 23, С. 217]. Зданий монастыря оставались в неприкосновенности до 1781 г.
Соликамский Вознесенский монастырь в это время был в самом плачевном состоянии, перед перемещением в него Пыскорской братии его здания требовали ремонта. В 1776 году сюда прибыл сам Вятский преосвященный Лаврентий и, тщательно осмотрев Лысвенский и Соликамский монастыри, донес Св. Синоду, что на необходимые ремонтные работы кроме привезенных из старого Пыскорского монастыря материалов, нужно будет более 9-ти тысяч рублей. Эту сумму архиерей предлагал получить, продав медь от разбитого Пыскорского тысячепудового колокола и иконостасы церквей Пыскорского монастыря. Вследствие этого представления Св. Синод предписал коллегии экономии составить план и смету ремонтных и строительных работ.
Для этого командирован был из Казани архитектор коллежский ассесор В. Кафтырев. По составленной им описи и смете на ремонт и строительство Соликамском в монастыре требовалось 51.679 руб. 45 коп. В эту сумму архитектор включил на 29.676 рублей различных материалов, которые планировал получить при разборке монастырских Пыскорских зданий, и 10.000 руб. от продажи разбитого колокола. Архитектор Кафтырев считал, что выгоднее будет возобновить Лысвенский монастырь, разобрав в нем излишние церкви и здания, чем разбирать его и перевозить в Соликамский монастырь, ветхий и тесный.
Св. Синод, получив описание, планы, фасады, профиль и сметы архитектора Кафтырева, и рассмотрев все это, нашел, что сумма на исправление Соликамского монастыря слишком велика, а потому отменил все излишнее, велел произвести восстановление всего монастыря, руководствуясь архитекторским планом, по рекомендациям преосвященного Лаврентия — собственными средствами монастыря, полученными от продажи колокольной меди, иконостасов и других оставшихся от упраздненного монастыря материалов, не требуя дотаций из казны [16].
Так прошло 6 лет; монастырь оставался в Соликамске до 1781 года.
В 1781 году были открыты Пермская губерния и епархия. Императрица Екатерина II повелела: «Ставропигиальный Преображенский Пыскорский монастырь, сходно мнению нашего Синода и правящего должность Генерал-Губернатора Пермского и Тобольского, Генерал-Поручика Кашкина, перенести в новоучрежденный губернский город Пермь, возлагая попечение и устроение его на Епархиального Архиерея и на упомянутого Генерал-Поручика; а впрочем быть тому монастырю во втором классе, именуясь Пермским Преображенским; Соликамскому же Вознесенскому монастырю остаться по-прежнему заштатным» (Указ от 31 марта 1781 г.).
Но монастырь был перенесен в Пермь только через 12 лет, при преемнике Кашкина, генерал-поручике Алексее Андреевиче Волкове. Кашкин указал место для монастыря за городом, на Егошихинской горе, получившей свое название от речки, протекающей при ее подножии; но генерал-поручик Волков отвел другое место, на возвышенной площади Камского берега, называемой Слюдкой, или Слудкой, между Камой и речкой Медведкой, от которой остался теперь небольшой овраг. Устройством монастыря в Перми занимались два настоятеля – архимандрит Ювеналий, освятивший в нем домовую церковь во имя Стефана Великопермского, и архимандрит Никанор, до приезда которого управлял монастырем игумен Вятского Верхчепецкого монастыря Евсевий, положивший первый камень в основание монастырской Преображенской церкви, нынешнего Пермского кафедрального собора. Никанор был последним настоятелем монастыря, в 1799 г. обращенного в Архиерейский дом, который пермяки, по старой памяти, еще долго называли монастырем.
В 1781 г. при открытии Пермского наместничества в Перми существовала лишь одна церковь во имя первоверховных апостолов Петра и Павла, переименованная в том же году в Петропавловский собор. Число жителей в Перми было тогда так невелико, что они не могли на собственные средства построить второй храм. Между тем с открытием присутственных мест открылись разные должности для духовенства –членов Духовной консистории. Наличного же духовенства, занятого своими приходскими обязанностями, недостаточно было для занятия этих должностей.
Это заметил бывший тогда губернатор Евгений Петрович Кашкин. В 1781 г. он обозревал губернию. Во время этого обзора, будучи в селе Пыскорском, он не мог не заметить разрушения некогда богатейшего Пыскорского монастыря. По приезде в Соликамск губернатор узнал от жившего в Соликамском монастыре архимандрита Иакинфа историю Пыскорской обители. Е.П. Кашкин 4 марта 1781 г. направил в Св. Синод рапорт о переводе Пыскорского монастыря вместо Соликамска в новоназначенный наместнический город Пермь.
В рапорте он указывал на трудность и невыгодность перевозки материалов за 15 верст вверх по реке Каме и мелководной речке Усолке до города Соликамска. Монастырь в Соликамске и город Пермь расположены на самых берегах Камы, что удобно для перевозки монастырских зданий. К тому же новый г. Пермь имеет только одну церковь: с переводом же сюда Пыскорского монастыря город получит прекрасное украшение новыми храмами, а братия монастыря сможет преподавать Закон Божий в учебнах заведениях, которые будут открыты в губернском городе. Для монастыря г. Кашкин обещал выбрать самое удобное место, составить план и смету на расходы по перевозке и строительству монастыря, предлагая для этого тяжеловесные и поврежденные пожаром колокола обратить в капитал, и на этот капитал произвести постройку без дотаций от казны [17].
В 1790 г. оказалось наличного капитала и во всех материалах 34565 руб. 65 коп. Так как на постройку монастыря не хватало еще 44983 руб. 52 коп., то губернатор Волков по совету Преосвященного, доложил о денежных затруднениях Сенату. Рассмотрев предложение Волкова, Сенат разрешил приступить к постройке; относительно же недостающей суммы Сенат уведомил, что на ее выделение испрашивается высочайшее разрешение. Наконец, в 1793 г. приступили к строительству монастыря. По распоряжению Преосвященного Лаврентия закладку нового монастыря планировали совершить по церковному чиноположению соборно всем духовенством при участии верхнемуллинских и нижнемуллинских священников 26 мая 1793 г.
По окончании Божественной Литургии в Петропавловском соборе на место будущего строительства двинулся крестный ход и совершено было окропление св. водою места для воздвигаемого монастыря. И насколько медленно шли приготовления к устройству монастыря, настолько быстро началось строительство. 11 октября 1793 г. Волков уже писал Преосвященному Лаврентию, что монастырские корпуса и крестовая церковь в Перми готовы и просил его сделать распоряжение об освящении вновь устроенного храма. 24 ноября 1793 года крестовая церковь торжественно освящена архимандритом Ювеналием во имя просветителя Пермской страны святителя Стефана [См: 29, С. 32].
Таким образом, со дня Высочайшего соизволения на перевод Пыскорского монастыря в Пермь до первоначального устройства его прошло 12 лет.
Скоро средства на строительство монастыря опять закончились. При этом новом затруднении Волков решил снова тщательно осмотреть монастырское имущество. При осмотре оказалось, что собственность монастыря составляют две ценные митры и панагия. Губернатор запрашивал архиерея, нельзя ли эти митры и панагию, как ненужные для Пермского монастыря, продать или принять залогом в Вятский собор. Митры Волков оценил более чем в 40 тысяч рублей. Синод разрешил Волкову взять в первый раз из Вятского собора 6 тысяч, а потом, по мере накопления денег в этом соборе, брать на строительство до 40.000 рублей. Митры же и панагию велено было представить в Вятский собор залогом.
В числе движимого имущества, поступившего из Пыскорского монастыря в Пермский, были особенно замечательны следующие вещи [24]: «1). По стоимости: пять шапок архимандричьих, из коих первая, убранная бриллиантами, стоила 27 тыс. рублей, вторая, украшенная яхонтами, — 16 тысяч, третья, усыпанная крупным немецким жемчугом, — 9 тысяч, четвертая с такими же украшениями – 4 тысячи, пятая – 1200 рублей. Стоимость всех шапок простиралась до 57200 рублей. 2). По благородству металлов: тринадцать Евангелиев, из коих дски серебряные под золотом, некоторые убраны бриллиантами, одно из них весом 37 фунтов; пятнадцать крестов напрестольных – серебряных позлащенных; восемь сосудов серебряных, в числе коих один золотой; двадцать три лампады, восемь больших подсвечников, два диаконских, один подсвещник предналойный о 96 трубках, дарохранительница в один пуд весу, ковчег, лохань умывальница, чашечки, сосуды и проч.; две рипиды позлащенные, посох, двадцать три крюка больших, на чем лампады висят — все сии вещи чистого серебра. Весу во всех в них было около 19 пудов. 3).
По числимости: риз настоятельских и братских 282, подризников 100, эпитрахилей 111, поясов 83, поручей 118 пар, набедренников настоятельских 17, палиц 16, стихарей диаконских и певческих 233, орарей 84, воздухов и покровов 43 пары, пелен 39. Все сии вещи были золотой и серебряной материи, парчовые, бархатные, канфовые и др. шелковых материй, некоторые были шиты золотом и серебром и разными шелками. 4). По весу: меди в разбитых двух колоколах 1600 пудов, в колоколах целых: в бурле 360 пудов, в Москве 163 пуда, в новом 100 пудов, в безымянном 62 пуда, в посуде 38 пудов 4 фунта. Если 18 малых колоколов положить хотя бы в полтораста пудов, то всей меди, поступившей в Пермский монастырь, было 2463 пуда. В серебряной посуде было 16 фунтов 43 золотника. В оловянной посуде весу 42 пуда 24 фунта».
Об одной митре в описи говорится так: «По золотой материи перекресты, штуки с девятью финифтяными образами с коронами и с двенадцатью херувимы; вокруг в серебряных гнездах сплошь убран бриллиантами обруч или пояс серебрянной и позолоченный, по нем выбраны слова мелкими бриллианты таковы: ставропигиального Преображенскаго Пыскорскаго монастыря. Опушка золотой бахромы».
Другая митра была расшита «алмазными сразами, по тканой серебром земли, наверху по финифту образ Нерукотворенный, вокруг онаго в серебряных сплошных кожушках алых змазней двадцать один, финифтяных икон 8, вокруг оных яхонтов алых больших по 4, малых по 24, над оными в 8 коронах яхонтов алых по пяти, да по одному голубому. Херувимов финифтяных 12, у оных в венцах – в каждом по пяти, да в крыльях по 18 алых же небольших яхонтов, перекрестов 4 штуки в каждом яхонтов алых по 16, наверху 4 штуки из восточного хрусталю внизу на четырех сторонах четыре креста с оправленными в кожучках серебряных алыми, лазоревыми и белыми из змазней камнями, в обруче алых яхонтов небольших 158, больших алых 2, лазоревых 4, бахрома золотая».
О панагии говорится так: «Новая бриллиантовая, серебрянная, вызолоченная в середине Нерукотворенный Спасителев образ, над ним корона бриллиантовя; внизу три бриллиантовые привесочки; в короне одного бриллиантового камешка нет» [См: 29, С. 38 – 39]. Приведенные описания свидетельствуют о том, что Пыскорский монастырь в годы своего благополучного существования обладал значительными средствами, позволявшими иметь богатую ризницу.
А разных железных материалов, вещей счету за множеством их дать не мог, замечает простодушно составлявший опись движимому имению монастыря. И действительно, трудно было дать счет. Разного железа звячного, полосового, кровельного, по разборке монастыря назначено было к продаже, исключая употребленное в постройку Пермского архиерейского дома: 6351 пуд 11 фунт.; а кирпича тоже в продажу назначенного, как уже не нужного на постройку архиерейского дома – 5.175.000 на сумму 7762 руб. 50 коп., полагая каждый пуд средним числом по 70 коп.; оценен же кирпич был 2 и 1 руб. тысяча, железо – 90, 80, 70 и 50 коп. за пуд. Всего на 12.434 рубля.
Архимандритом Иакинфом перелит был в г. Соликамске расколовшийся еще при архимандрите Симоне, во время пожара, 300 пудовый колокол, называемый «Бурлом», в 500 пуд. весом. Этот колокол в числе прочего движимого имущества был перевезен в Пермь и висел на кафедральной Пермской колокольне как Пыскорское наследство. Оглашая своим приятным звуком берега Камы и нося прежнее свое Пыскорское название, он напоминал жителям Перми о величии и славе некогда знаменитого Пыскорского ставропигиального монастыря.
В ризнице Пыскорского монастыря находился также наперсный крест убитого в Соликамске архимандрита Иакинфа (См. Приложение 8). Он сохранился до наших дней и является одним из замечательных памятников коллекции серебра Пермской художественной галереи. На его боковой стороне есть надпись, которая свидетельствует о том, что: «пастроися сей с(вя)ты(й) животворящ(ий) кр(ес)тъ г(оспо)денъ тобо(л)скаго митрополитанскаго дому экономо(м) успе(н)скаго да(л)матова м(о)н(ас)тыря архима(н)дритом иаки(н)фомъ 1762 года сентября дня» [19]. Вклад сделан в этот же монастырь.
На позолоченной оборотной стороне креста, в центре его в технике гравировки выполнено изображение Успения Богородицы. В иконографию этого сюжета введено чудо об Авфонии: ангел отсекает руку Авфонию за попытку перевернуть ложе с Богоматерию, когда апостолы несут Ее хоронить. Крест этот замечателен еще и тем, что происходит он из Далматова монастыря – одного из старейших монастырей Зауралья, сыгравшего огромную роль в духовном становлении народа, жившего по берегам Течи и Исети.
Прежде всех других зданий был построен юго-западный жилой корпус монастыря с келейной церковью во имя святителя Стефана, просветителя Великой Перми, и церковь эта была освящена в том же году 24-го ноября [См. 18, С. 166].
Через пять лет, в 1798 году, в монастырской ограде заложен был соборный храм, ставший впоследствии кафедральным собором, в честь Преображения Господня, размерами аналогичный Пыскорскому монастырскому собору на реке Лысве. Заложил этот храм прибывший из Вятки для временного управления Пермским монастырем игумен Евсевий. Этот храм строился долго. Игумен Евсевий занял деньги на строительство церкви в Вятском кафедральном соборе под залог лучшей митры из Пыскорского монастыря, оцененной в то время в 120 тысяч рублей. Вследствие недостатка средств для продолжения строительства митра эта навсегда осталась собственностью Вятского кафедрального собора. Холодный придел Пермского соборного храма освящен в 1819 году. В нем установлен иконостас главного храма ставропигиального Пыскорского монастыря.
Теплый же придел собора в честь святителя Стефана, епископа Великопермского, освящен в 1820 году. Мраморный иконостас в этот придел доставлен из Екатеринбургской гранильной фабрики распоряжению императора Александра Павловича, а иконы для него пожертвованы одним из пермских помещиков и заводовладельцев, президентом Императорской академии художеств, графом Александром Сергеевичем Строгановым. Колокольня при кафедральном соборе была заложена в 1823 году.
В этот строящийся монастырь из Соликамского было перевезено все оставшееся имущество Пыскорского монастыря: церковная утварь, иконы, серебряные подсвечники, лампады и вся ризница. В летописи при этом замечается, что все видевшие и знавшие Пыскорский монастырь на р. Лысве не могли без сожаления смотреть на привезенные в Пермь остатки этого великолепного памятника. Иконы, облачения и утварь уже утратили первоначальный свой блеск; они носили следы запустения, в котором бывшая ставропигия находилась около 40 лет. Строительные материалы, полученные от сломки Лысвенских зданий, «частью сплавлены по реке Каме в город Пермь, частью расхищены на месте святотатцами под благовидным предлогом купли» [См: 18, С. 168].
С 1794 г. монастырь на прежних правах с архимандричьим настоятельством существовал не более 5 лет: 16 декабря 1799 года с учреждением по Высочайшему повелению самостоятельной Пермской епархии с архиерейской кафедрой в г. Перми, Пермский Преображенский второклассный монастырь был обращен в архиерейский дом. Здания кафедрального собора с уникальным иконостасом в холодном храме Преображения Господня, архиерейского дома с крестовой церковью во имя св. Митрофана Воронежского и каменных корпусов, принадлежащих архиерейскому дому, служили памятником сиявшего славою и величием Пыскорского монастыря.
Так окончил свое существование основанный Строгановыми Пыскорский ставропигиальный монастырь.
(Просмотров 229)
